Над чем смеются шведы?
Самоирония, каламбуры, шутки про власть предержащих и про какашку - все о шведском чувстве юмора.
Факт налицо: шведы политкорректны, избегают конфликтов и пристально следят за тем, чтобы никого не обидеть. Рассказываем, над чем смеются шведы и как юмор помогает понять страну и ее жителей.
Шведы думают о себе не так, как думает о них мир. И это их волнует
За пределами Швеции вряд ли есть устойчивое представление о шведском юморе. В отличие от скандинавского кинонуара, местные комедии редко успешны в экспортном варианте, зато пользуются большим спросом внутри страны. Для иностранцев шведское кино — это скорее фильмы Ингмара Бергмана и Роя Андерссона или детективные сериалы. Сами шведы при этом сидят у телевизоров и смотрят ситком «Сульсидан: место под солнцем» (Solsidan) о дантисте, переехавшем из Стокгольма в богатый загородный поселок – или включают «Чартер» (Sällskapsresan), комедию 1980 года о шведских туристах на Канарах (в сиквелах список чартерных направлений расширился), – она до сих пор удерживает рекорд среди шведких фильмов по количеству зрителей, посмотревших его в кинотеатре. По цитируемости и степени проникновения в национальный юмор «Чартер» сопоставим с советскими блокбастерами Гайдая и Рязанова. Легким юмористическим фильмом может стать даже судьба человека с синдромом Аспергера — именно ей посвящен популярный фильм 2010 года «В космосе нет чувств» (I rymden finns inga känslor).
Это несоответствие между местными пристрастиями и популярным образом Швеции «на экспорт» живо интересует шведов — и они весьма озабочены тем, как к ним относятся за рубежом. Неслучайно герои «Чартера» попадают в одну комическую ситуацию за другой именно где-то-там на испанских островах или в альпийских горах. Это становится поводом для неиссякаемой самоиронии. «Немец, француз и швед в Африке видят слона. Интересно, сколько можно заработать на слоновой кости, – подсчитывает немец. Какое невероятное прекрасное создание, – восхищается француз. Так-так, ну а что же слон думает о Швеции? — волнуется швед.»
Самоирония — пожалуйста. Вплоть до самоуничижения
Над своими недостатками шведы шутят так много, что кажется, что они гордятся ими. В апреле идет снег? Давайте сделаем мем «за месяц до летних каникул в Швеции». Шведы на улице стесняются спросить дорогу и истово охраняют личное пространство? Это тоже задокументировано...
Шведский общественный транспорт — отдельный повод для шуток и мемов, тем более что в крупных городах им пользуются почти все, включая министров и топ-менеджеров; если вы каждый день ездите на собственной машине, весьма вероятно, вы живете где-то в глубинке. Осенняя листва или первый снег засыпали рельсы? Весь город шутит о сотрудниках метрополитена и железной дороги, для которых приход зимы год от года – полная внезапность. В метро по выходным курсируют укороченные составы поездов? А ну-ка угадайте, где именно на длинной платформе машинист решит остановиться: кто не добежал, тот опоздал. Объявления о задержках и поломках в системе пригородного транспорта – отдельный жанр: объяснения причин варьируются от «системного фейла» до «сбоя сигнальной системы». Для шведов, привыкших к упорядоченному, четко спланированному укладу жизни, любое отклонение становится микро- (или вовсе не микро-) стрессом. А поскольку возмущаться и протестовать здесь не принято, швед говорит: «Ojdå!» («Oпа!», «Охохо!») и выпускает пар в виде незлобной шутки: и над сбоем в системе, и над терпеливым пассажиром – собой.
Еще одно очень «шведское» место — общественные прачечные, существующие при каждом доме. Говорят, это единственная локация, где шведа можно по-настоящему вывести из себя — например, если воспользоваться прачечной вне очереди или не убрать за собой.
Отдельный жанр: уничижительные записки, которые пишут соседям, нарушившим ритуал пользования прачечной, – их издают книгами и продают в отделе юмористической литературы. О взрывоопасности встреч в прачечной знает вся страна, поэтому, случайно встретившись с соседом у стиральной машины, швед улыбается от уха до уха и излучает доброжелательность с утроенной силой: на всякий случай, чтобы не дай бог не рвануло. Естественно, нет того шведского комика, который не шутил бы о прачечной: место силы.
Политики и власть имущие — cозданы для шуток
В Швеции нет цензуры и какого-то специального пиетета к властям, поэтому шутить о политиках – слугах народа в прямом смысле этого слова – можно и на кухне, и в ютьюбе, и на телевидении. Парламентарии, правительство, руководители страны – постоянные и едва ли не основные «клиенты» комиков.
Разумеется, смеяться можно и над религиозными деятелями, научными светилами, любыми авторитетами – шведское общество пронизано духом равенства. Король в этом смысле не исключение — он такая же публичная фигура и такой же публичный человек, как и другие власть имущие.
Над соседями можно шутить. Особенно если это норвежцы
Наверное, в каждой стране мира есть соседи, над которыми шутить особенно приятно. Американцы находят удовольствие в том, чтобы подколоть канадцев, французы – немцев, а новозеландцы — австралийцев. В Швеции могут пошутить над датчанами (особенно над их «непонятным» языком), но любимые шутки, конечно, о норвежцах, которых шведский обыватель до поры до времени воспринимал как младших братьев – пока Норвегия вдруг резко не разбогатела и не обошла Швецию по иным экономическим показателям. «Как называют умного человека в Норвегии? Турист». «Как потопить норвежскую подводную лодку? Просто постучать, откроют».
Соседи, разумеется, отвечают взаимностью, и если спросить норвежца, в чем разница между шведами и норвежцами, можно получить такой ответ: «Ну, у шведов по крайней мере отличные соседи». Все эти шутки, возможно, не самые смешные, но уж точно не злые: в них есть доброжелательное любопытство и дух соперничества – но никак не агрессия или обида. Да и отношения между скандинавскими соседями иллюстрируют не столько анекдоты, сколько, например, предложение норвежцев подарить Финляндии на 100-летие независимости собственную гору.
Происхождение из определенного региона — повод для троллинга. Но и для гордости тоже
Жители Стокгольма (их еще называют «ноль-отта» – 08 – по телефонному коду Стокгольма) – снобы. В Сконе говорят на совершенно непонятном шведском. На севере Швеции думают, что четыре машины, вставшие в ряд, — это транспортный коллапс. На Готланде не слишком любят работать, а в провинции Смоланд — все, наоборот, страшно предприимчивые и потому скупые (идеальный образец — основатель IKEA Ингвар Кампрад уже будучи миллиардером все еще ездил на стареньком Вольво). Этот список стереотипов можно продолжать бесконечно, и шведы этим пользуются: подколоть приятеля за акцент или какую-нибудь другую местную особенность не считается предосудительным.
С другой стороны, ни акцент, ни происхождение из глубинки – никогда не повод для дискриминации и не преграда на карьерной лестнице. Например, ведущим на центральном телевидении может стать и выходец из Сконе и шведский финн, и для этого не надо «переучиваться» и переходить на стокгольмский диалект. Шутки шутками, но монополии на единственно верный вариант языка в стране нет ни у одного региона, включая столицу. Сохранить идентификацию с малой родиной – преимущество, а не недостаток. И сколько появляется поводов посмеяться друг над другом!
Туалетный юмор — тоже юмор
Шутки про какашки во многих странах считаются низким жанром или уделом учеников младшей школы, но в Швеции туалетный юмор распространен. Сама по себе тема не табуирована — и если кто-то надолго отлучился в туалет, коллега может громко поинтересоваться, не нужны ли тому ножницы. Какашка может стать героиней детской образовательной телепередачи, а попы могут объединиться в оркестр и исполнить песню. Как следствие, у шведских детей нет гипертрофированного интереса к этой теме (как нет ничего стыдного в человеческом теле и природных потребностях), а взрослые не постесняются на важной встрече отпроситься в туалет (не сделать звонок, не по важному делу, а именно в туалет – к чему усложнять?).
Вот еще один характерный пример. В комедии «Копы» (Kopps, 2003) о том, как испугавшиеся увольнения из-за отсутствия преступлений шведские полицейские начинают сами нарушать закон, но заходят слишком далеко, туалетный юмор появляется в самый кульминационный период. Полицейские, скрепленные наручниками убегают от спецназа по лесу, и тут одному из них нестерпимо хочется в туалет. Он присаживается — и в этот момент их окружают, а на полицейского, застывшего в нелепой позе, светят фонари. Все смеются.
Каламбуры? Очень хорошо, причем чем хуже, тем смешнее
«Как ваша фамилия? – Горидзе. «А зовут вас как?» – Авас. «Меня Николай Степанович, а вас?» – Авас. — этот нехитрый и известный советский каламбур хорошо иллюстрирует то, что шведы называют “гётеборгский юмор”. Жители Гётеборга вообще славятся умением пошутить, а уж по каламбурам в речи можно определить происхождение шведа практически наверняка.
Как житель Гётеборга ответит на вопрос «В какой стране самое дешевое мясо?» – «Конечно, в Корее» (потому что ko по-шведски – корова, а rea — распродажа). «Как утешают веганов?» — «Соя, соя» (Så ja, så ja – «ну вот так, все хорошо»).
В век интернета, естественно, эти каламбуры обернулись мемами. Вот, например, ответ на вопрос, почему окунь (aborre) и плотва (mört) не могут иметь общих детей. Даже если вы не знаете шведского, слово abört наведет вас на правильный – с точки зрения гётеборжца – ответ.
В общем, политкорректность и уважение к другим вовсе не отнимают у шведов умения пошутить и посмеяться – но эти шутки практически никогда не превращаются в громоотвод для злобы, не переходят в ксенофобию или желание показать собственное превосходство. Хотите найти общий язык со шведами? Поиронизируйте над погодой, расскажите, как оказались в нелепой ситуации из-за общественного транспорта – и про какашку тоже можно, если очень хочется. Главное помнить, что какашка – это просто какашка.
